Созвездие эректуса - Страница 26

Из всей этой печальной по началу истории, можно заключить, что Жазмина Боугартен, то есть, мамаша Джимбо, была центром кристаллизации микросоциума на атолле Тероа и первопричиной того, что Санди и Келли оказались именно тут, а не в другом месте. Но они об этом, конечно, не догадывались. К моменту их появления на Тероа, Жазмина уже растворилась в прошлом, а в настоящем осталась мамаша Джимбо (по выражению Келли «гениальная тетка, которая четко знает, чего тебе надо»). Все описанные выше события стали достоянием истории, а может, даже мифологии, этого провинциального атолла.

Из лавки мамаши Джимбо вся четверка возвращалась нагруженная, наподобие каравана верблюдов в эпоху Великого Шелкового Пути. Через полчаса в доме Акелы и Спарка началась величайшая, со времен его постройки, Генеральная Уборка и Перестройка. К ночи эта относительно жилая, но довольно грязная берлога стала походить на довольно уютный чистенький коттедж. После этого вся четверка, без задних ног рухнула спать.

…

7 июня. Атолл Тероа. Иммунный кризис. Особенности местной медицины.

Около трех часов ночи Келли проснулась, от того, что Санди хрипела во сне.

— Эй, алло, тебе что, кошмары снятся?

— Что-то мне хреново, — ответила та.

Келли подошла к ее лежбищу и положила руку подруге на лоб.

— Э, да ты горячая, как печка. И тебя же всю колотит. Давай-ка к доктору.

— Может, подождем до утра?

— Никаких «подождем», — отрезала Келли, вытаскивая мобильник (как удачно, что они догадались сразу же купить себе новые мобильники), — одевайся… Алло, док Рау, я, конечно, извиняюсь, но тут с Санди какая-то штука приключилась, может, ангина или что-то в таком роде… Ага, мы уже… Санди, что ты копаешься?… Да, док, уже идем.

Разумеется, все это было довольно шумно, так что мальчишки проснулись, и Санди, несмотря на ее возражения, несли к доктору на руках, завернутую в шерстяное одеяло. К их приходу, все медицинские машинки доктора Рау были приведены в полную боевую готовность. Кроме того, уже подошла ассистентка, то есть Кван Ше (скорее всего, она здесь и была, но кому какое дело). Через четверть часа Рау объявил диагноз: острый иммунный кризис от взаимодействия биоагентов плода с антителами матери.

Санди жалобно посмотрела на доктора.

— Стоп! — сказал он, — Я знаю, о чем ты думаешь, но это полная ерунда. Ни с тобой, ни с ними ничего не случится. В вашей тесной компании возникло кое-какое биохимическое непонимание, только и всего. Мы быстро это уладим и всех помирим.

Еще через четверть часа, уложенная на койку Санди, была присоединена к двум трубкам и ее кровь текла через гемофильтр и УФ-рейер. Несколько датчиков, приклеенных к разным участкам ее тела, уже выводили сигналы на компьютер. То, что появилось на экране, явно не привело дока Рау в восторг, но и не особо испугало. Он хмыкнул и повернулся к Келли.

— Теперь займемся тобой, красотка.

— Но у меня-то все нормально, — удивилась она.

— Возможно, — сказал он, — Но проверить не мешает.

Через следующие четверть часа оказалось, что и у Келли далеко не все нормально.

— Просто Санди опередила тебя на несколько часов, — сообщил Рау, — считай, что тебе повезло, у тебя не дойдет до такой острой формы. Ложись на соседнюю койку.

Рау чистил им кровь каждые два часа. Кроме того, он трижды кормил их какой-то жирной кашей, остро пахнущей свежей рыбой и совершенно отвратительной на вкус. Кван Ше, как обычно, невозмутимая, контролировала работу техники, время от времени заменяя трубки, емкости и картриджи. К рассвету температура у Санди существенно упала, а у Келли наоборот, стала подниматься и достигла максимума примерно к полудню. Еще через пару часов температура у обеих девушек стабилизировалась на уровне чуть выше 37 градусов Цельсия, а лихорадочное состояние сменилось более-менее здоровым сном.

Акела и Спарк, все это время слонявшиеся по медпункту, заметили, что доктор уже более-менее спокоен (постороннему человеку показалось бы, что он и до того не беспокоился).

Посыпались вопросы «док Рау, а что это было, а почему, а что дальше?».

— Ладно, — сказал Рау, — Выйдем на террасу, я все равно собирался выкурить сигару, и могу рассказать вам, как обстоят дела. А Кван Ше, я надеюсь, нальет нам по чашечке кофе.

— А вдруг что нибудь? — спросил Спарк, кивнув в сторону спящих девушек.

В ответ Кван Ше дотронулась двумя пальцами до своего левого уха. Ну, да, разумеется, если «вдруг что-нибудь», то она услышит. Два года назад она выиграла у Слая пари, что ночью с завязанными глазами с 10 метров трижды попадет из револьвера Ruger-BNM в висящую на нитке пустую жестянку из-под пива. Слай спросил: «Кван, ты чисто меня напарила, но в чем же все-таки фокус?». Китаянка спокойно ответила «Фокус простой, с океана всегда есть ветер, и жестянка на нитке все время звенит». Вот такие дела…

Рау уселся в удобное кресло, закурил сигару и прочитал краткую лекцию.

— У меня нет иллюзий по поводу того, как вы учились в школе, так что буду рассказывать подробно. Беременность у высших млекопитающих проходит ряд стадий. Яйцеклетка после оплодотворения движется в сторону матки, и одновременно делится до стадии бластоцисты, состоящей примерно из 250 клеток. Бластоциста внедряется в стенку матки, и в этом месте начинает формироваться плацента. У человека это происходит в первые 3 недели беременности. В нашем случае в матку вводилась бластоциста, выращенная in vitro. С 12 недели беременности эмбрион начинает получать через плаценту питательные вещества из крови матери и выбрасывать в ее кровь продукты своего метаболизма. К 16-й неделе функции плаценты по обмену веществ между матери и эмбриона реализуются полностью. Мы наблюдаем пациенток в конце 14-й недели, когда этот обмен приобрел высокую интенсивность. Плацента — это несимметричный барьер. Она защищает эмбрион от активных биохимических агентов матери, но не наоборот. Если эмбрион, как в нашем случае, вырабатывает ксеногенные для современного человека глобулины, то попадая в кровь матери, они вызывает в ее организме острую иммунную реакцию.